Глава 2. Так работали приписные предки авзянцев

27 июня 2020 16:34

321

0

Книги о Белорецке и р-не И явь, и старые преданья

Главный редактор

   В исторической литературе насчитывается около двухсот разработок и раз­личных упоминаний по Авзянским заводам. Столь пристальное внимание к ним историков объясняется почти ежегодными волнениями и бунтами заводских и при­писных рабочих. Чтобы добраться из деревень казанского уезда до Урала, остав­лявшим семьи и хозяйства крестьянам нужно было пройти расстояние от 400 до 615 верст. Кроме подушной подати в своих селениях приписные несли дорожную, подводную, караульную, повинность, не освобождены они были и от рекрутских наборов. Но самой тяжелой повинностью была трех-четырехмесячная «вахта» на заводах. Конный добирался к Верхнему Авзяну за 15-20 дней, а пешему только на дорогу в одну сторону требовалось до двух месяцев. На 1760 год приписным была поставлена задача вырубить для заготовки древесного угля 8800 сажен дров, вы­ломать 602 двадцатисаженных кучи угля, добыть и доставить к заводу на своих лошадях 3330 ящиков руды весом по 120 пудов каждый (около двух тонн). Работы определялись партиями по 500 человек. Первая отправлялась на завод 1 марта для рубки дров. К лесоповалу привлекались даже 15-летние подростки. На долю каж­дого приходилось по 17-18,5 кубической сажени дров, за вырубку которой по пра­вилам Берг-коллегии платили 25 копеек. Позже Евдоким Демидов ввел повышен­ную плату - 35 копеек, но и это была ничтожная цена, так как крестьянам, чтобы самим исполнять прочие повинности, зачастую приходилось нанимать на рубку дров башкир и платить им 70-80 копеек с сажени. В июне работники складывали дрова в кучи, засыпали золой и накрывали дерном. Надзиратель получал вознаг­раждение по копейке с короба, но если в куче не доставало угля до положенной нормы, с него делали вычет.

   Вторая партия, чтобы жечь угольные кучи и ломать их на уголь, уходила на заводы в августе. Такую работу сложно было закончить до зимы, поэтому в мае приходилось отправляться вторично. Воду для тушения угля возили на лошадях, а безлошадные носили ее на себе. В 1763 году Евдоким Демидов платил за укладку 20-саженной кучи дров два рубля, еще по два рубля - за осыпку кучи и разломку на уголь. Сами же крестьяне, «чтобы не отстать от посева хлеба и не быть голо­дом», платили башкирам 15-18 рублей с кучи. Кстати, на других заводах Урала за эту же работу платили 3 рубля 40 копеек. Третья партия - добывать руду и на своих лошадях отвозить ее на завод, - отправлялась в Верхний Авзян в сентябре. Часто, чтобы добраться до хорошей руды, приходилось делать подкоп и на себе в течение недели относить землю. Платили 35 копеек за ящик, при найме этот та­риф возрастал вдвое. С каждой души требовалось доставить к заводу по 300 тысяч пудов руды. Столько можно вывезти только на лошадях. При такой оплате труда крестьяне голодали сами и не могли купить достаточно корма для лошадей. У бедных работников от непосильной работы и плохой кормежки лошади погибали.

   При этом заводчики и приказчики задерживали мужиков в работах сверх уста­новленного срока, по своему усмотрению наказывали их и вымогали взятки. В одной из жалоб отмечается, что поверенный заводчика К. Матвеева Василий Кулалеев посадил под караул в самую рабочую пору одного из крестьян и, продер­жав его два месяца, выпустил за 15 рублей. С другого он взял 20 рублей за возвра­щение с завода на прежнее жилище его сына с семьей, а чтобы, как сейчас говорят «откосить» от рекрутов сына крестьянина Андреева, взял с последнего 150 руб­лей. Сумма же денег, не выданных рабочим при расчетах, хранившаяся у Кулалеева, достигала 700 рублей. В другой челобитной того же года крестьяне показали, что в 1758 году тот же Кулалеев надел сверх оков на шею крестьянину Барандукову огромные рога, заставил его разбивать камни и железную руду. А Бызина, на­казал плетьми за ослушание, заковал в оковы и остриг наполовину волосы на го­лове, чтобы он не ушел с завода. В следующем году «распятия за руки и за ноги» Кулалеев «бил смертными побоями» крестьянку за то, что она продала проходив­шим работникам принадлежавшую ей мужскую одежду.

   К концу 18-го века у приписных, переселенных на Авзяно-Петровские заводы, связь с землей была уже почти утеряна. В 1798 году, отвечая на запрос Главной канцелярии заводов, управляющий сообщил, что «хлебопахотной земли при здеш­них заводах нет вследствие гористыя места», а питаются они круглый год из завод­ского хлебного магазина».

   Согласно расценкам 1796-97 годов, старший доменный мастер получал 20 ко­пеек в день, или 50 рублей в год, подмастерье - 11 копеек в день, или 28 рублей 60 копеек в год, работник при домне - 22,5 рубля, рудовоз - 25 рублей, малолетний разбивщик извести - 10 рублей в год. Расценки за пуд выкованного железа за чет­верть века возросли на 50 процентов, в то время как цена на хлеб поднялась более чем в два раза - с 34 копеек до рубля.

Авзяну 250 лет. тв. коллектив: Л. П. Швец, Л. И. Гришина, Н. М. Панченко. 2004 г.