Книга: На стремнине - Глава 36. Культурная программа
Прочитав докладную записку, директор завода Валерий Ионович Федоров потерял дар речи, долго молчал. Придя в себя, попросил остаться на заводе три-четыре дня, в течение которых специалисты проверят возможности гальванических установок при переводе с цинка на медь и просчитают затраты.
Для нас была составлена культурная программа, мы посетили машинный зал на Волжской ГЭС, видели, как с дежурных катеров подбирают гигантских осетров, зарубленных лопастями турбин, осмотрели все достопримечательности Мамаева кургана, возложили цветы к Вечному огню в павильоне Памяти павших в боях за Сталинград.
На выходные нам запланировали посещение заводской базы отдыха в сорока километрах от города вниз по Волге. Накануне вечером на даче у И.К.Лыскова накопали червей и оборудовали для меня одно удилище, хозяева считали ловлю рыбы удочкой унизительным занятием и обещали показать, как действуют настоящие рыбаки.
Отплыли в пятницу на большом двупалубном прогулочном катере, специально оборудованном для приема гостей и высокого начальства. Возглавляли экспедицию из двенадцати человек начальник производства Алексей Павлович Тюрин и его жена Антонина.
Небольшой залив, сказочно красивые финские домики, березовая роща составляли пейзаж базы отдыха Разместив женщин с ребятишками в благоустроенном домике, мужики поселились в большой армейской палатке и решили, не дожидаясь ужина, отметить прибытие на природу. Приняли граммов по 200-300, закусили "чем Бог послал", а послал он большую чашку черной икры, которую ели ложками, как кашу. За ужином царил демократический порядок, наливали, кто сколько хочет и сколько может. До кондиции никто не дошел, но объяснения, кто кого и за что уважает, продолжались за полночь.
В командировках я раз и навсегда установил себе режим ограничения спиртного, поспав три часа, и не потревожив именитых рыбаков, я устроился с удочкой на причале. Клев был отменным, к восходу солнца наловил полное ведро чебаков, волжане называют их густерями. С нетерпением ожидал реакции хозяев на мой улов и очень огорчился, когда узнал, что такой "мусор" они не едят, мое ведро просто опрокинули в Волгу.
Настала очередь демонстрировать рыбацкое искусство хозяев базы. Два рыбака, явно профессионалы, положили в лодку два багра, топор, завели один из двигателей и спокойно, как на прогулку, двинулись поперек течения, метров через двести остановились, скоро у борта лодки закипели буруны, это два хищника-браконьера, вооруженные баграми, боролись с беззащитной рыбиной. Осетра, оглушенного обухом, перевалили через борт лодки. Далее, через небольшие промежутки времени, это варварство повторилось шесть раз. Когда вынимали последнюю рыбину, снизу подошла "Ракета" на подводных крыльях с яркой надписью на бортах "Милиция". Плохое настроение испортилось окончательно, в лодке лежало семь рыбин, по закону - год тюрьмы за каждую.
Мучительно тянулось время, угнетала неизбежность наказания, но милицейская "Ракета", взревев, направилась вверх по течению на Волгоград. В причалившей лодке лежал уже только один живой крупный осетр. Позже у меня возникло подозрение о том, что место встречи с милицией определили заранее.
Четыре мужика из нашей команды вынесли трепыхающегося осетра, не дав ему заснуть, отрезали хвост, выпустили кровь, затем вспороли тело и вынули икру в белой прозрачной оболочке. Тут же двое стали цедить икру в ведерную эмалированную чашу, пересыпав солью, а двое других топором разделали осетра на части.
Икры нацедили полную чашу, завязали марлей и убрали в палатку на дозревание, куски осетра заложили в двухведерный бак, залили водой, поставили на огонь вариться. Уха получилась отменная, но, по-моему, она больше смахивала на бульон из свинины, столько в ней было жира. Наша из хариусов лучше.
День проходил спокойно, все, что можно выпить, выпили в основном накануне, женщины играли в карты. Мужчины с ребятишками гоняли мяч на берегу, я, лежа в тенечке, прикидывал, какие изменения можно сделать в докладной записке на имя замминистра, ведь не зря же руководство завода затеяло весь этот культурный отдых.
Мои мысли прервал рокот двигателей, прямо к причалу шла милицейская "Ракета". В голове мелькнула мысль: "Плывут арестовывать".
Катер плавно подошел к причалу, также плавно отошел, на краю, где я утром сидел и рыбачил, стоял ящик с двенадцатью бутылками коньяка. Ситуация окончательно прояснилась, когда часа через два этот же катер вернулся к нам с привязанным на веревке громадным осетром. Дальше пили коньяк, закусывали из ведерной чашки икрой.
Докладную на имя Н.А. Тулина директор завода подписывать не стал, заявив, что свое мнение они изложат отдельным документом.
Примерно месяц спустя, дирекция Волгоградского завода наши выводы о производстве "птурсовской" проволоки оформила рационализаторским предложением, "забыв” включить нас в авторский коллектив.
В течение длительной совместной работы у меня много раз возникали разногласия с дирекцией Волгоградского завода, но такого поступка с их стороны я не ожидал. Наше соавторство подтверждалось докладной запиской, которая являлась первоисточником в решении данного вопроса, несправедливость была явная, в душе остался неприятный осадок.
На стремнине. М. И. Мамыкин 2001 г.
Отзывы
